Анонсирована книга Far Cry Absolution

В этом отрывке Мэри Мэй сталкивается с нежеланием шерифа бросить вызов секте и помочь ей с поисками брата:

Шериф вошел и сел в кресло. Он снял шляпу, положил ноги на стол и, взглянув на нее, спросил: «В чем дело?»

«Сам знаешь, – ответила Мэри. – Вопрос в том, что ты собираешься предпринять».

Шериф коснулся ленты на шляпе и смахнул что-то с полей. Мэри Мэй помнила, что когда-то, когда она была маленькой, он ездил на быках. Однажды папа и мама взяли их с Дрю, ее братом, на его выступление. Тогда шериф был молодым и стройным. Она стояла у ограды и смотрела, как он появляется в воротах и выезжает в центр. Грязь брызгала из-под копыт быка, и наездник едва мог на нем удержаться, а они кричали ему, чтобы он продолжал. В тот момент он казался девочке бесстрашным героем, но больше он такого впечатления не производил.

Шериф положил шляпу на стол, убрал ноги со стола и заглянул ей прямо в глаза. «Черт, Мэри Мэй, ты ведь знаешь, что я ничего не могу сделать. Произошел несчастный случай. И даже если бы это было не так, я все равно оказался бы бессилен».

 «Несчастный случай? Папа отправился туда, чтобы забрать Дрю. Он провел за рулем грузовика сорок лет – и не только своего. И ты говоришь, что это несчастный случай?»

 «Я сожалею о твоей утрате, но ничем не могу помочь».

Мэри Мэй посмотрела на шерифа. Она увидела искреннее сочувствие в его глазах и с горечью осознала, что он говорит правду. «Ты боишься перейти черту? Думаешь, что зайдешь слишком далеко, и они тебя не отпустят?»

 «О чем ты говоришь?»

Она улыбнулась. Окинула взглядом кабинет и остановилась на деревянном столе между ними, где лежала шляпа. Этой осенью ей исполнится тридцать. Она потеряла почти все, чем дорожила, и ей казалось, будто это случилось вчера. Все, что у нее осталось – это бар и гнев, который рос внутри. «Дрю все еще там, – сказала она. – И я хочу вернуть его домой, или хотя бы сообщить ему, что папа мертв. Вот о чем я говорю». Она отодвинулась от стола и встала. Она была одета в футболку и джинсы, ее темные волосы были убраны назад, и она чувствовала, как яростно пульсирует вена на шее, но ничего не могла с этим поделать.

 «Я был там однажды», – произнес шериф, и Мэри Мэй замерла, положив ладонь на ручку двери в кабинет. В стекле окошка, на которое по трафарету были нанесены буквы, она видела, что он встал и смотрит на нее.

 «Меня пригласили. Они хотели, чтобы я посетил их службу».

 Она повернулась.

 Он сделал несколько шагов и обошел стол «У нас есть выживальщики; психи, которые готовятся к концу света; целые семьи, которые живут в хижинах в горах. Без электричества. Без воды. Бабушки спят с тремя внуками на одной койке, пока мамочки и папочки делают новых. У нас есть фанатики, помешанные на пушках. У нас есть бункеры и комплексы. У нас есть свободные мыслители, анархисты, нигилисты, демократы и бог знает кто еще. Но поверь мне, я видел, какое значение сектанты придают словам Отца, и это было заразительно, у меня голова пошла кругом. Они верят, понимаешь? Каждый из них. Я не хочу обижать их или ставить под сомнение их веру, но это самое страшное, что я видел в своей жизни. И у меня связаны руки, потому что все в рамках закона».

 «Ты репетировал?» – спросила Мэри Мэй.

 «Я повторяю это каждый вечер перед сном».

Она отвернулась и открыла дверь. «Он мой брат. Больше у меня ничего не осталось», – сказала Мэри Мэй и вышла..

*****

Мэри Мэй была на полпути к вершине горы, когда краем глаза заметила белый церковный грузовик. Он проехал за ней пять миль. На каждом повороте она поднимала на него глаза, бросая взгляд на деревья позади и изгиб асфальта в том месте, где исчезала дорога, но грузовик не отставал. Он неизменно появлялся из-за поворота и следовал за ее красным пикапом Ford, словно одна машина тащила вторую на тросе.

Она преодолела еще одну милю, после чего съехала на обочину и выключила двигатель. Зарядила хромированный пистолет 38 калибра, который принадлежал ее отцу, и положила его на приборную панель. Если бы она могла кому-то позвонить, она бы это сделала, но ни подходящей кандидатуры, ни сигнала не было во всем округе Хоуп, поэтому Мэри Мэй стала ждать, пока белый грузовик не покажется из-за последнего поворота.

Она следила, как он открывает дверь и выходит. Это был темноволосый мужчина на десять лет старше Мэри Мэй и ростом шесть футов, нижняя часть его лица была покрыта бородой. В зеркале она видела, что он, оторвав от нее взгляд, потянулся к грузовику и достал что-то из кабины водителя. Возможно, оружие, девушка не могла сказать точно. Сид спрятал предмет под рубашкой. Когда он подошел, Мэри Мэй уже опустила стекло.

«Боишься?» – спросил Иоанн

Она посмотрела на него: «А должна?»

Он постоял несколько секунд, после чего провел ладонью по верхней части окна, так, что кончики пальцев оказались внутри кабины. «У тебя есть разрешение на ношение этой штуки?» – он кивком указал на пистолет, лежащий на панели, и, немного помедлив, убрал пальцы.

Мэри Мэй посмотрела на пистолет и вновь перевела взгляд на Иоанна, который отошел на шаг от грузовика, словно ожидал, что она пустит оружие в ход. «Он принадлежал папе», – сказала она.

Она наблюдала за ним. Похоже, он раздумывал, как лучше ответить. «Я огорчился, услышав, что с ним случилось», – произнес Иоанн, и Мэри Мэй подумала, что ему почти удалось притвориться нормальным человеком.

«Он ехал за Дрю, когда это произошло».

«Правда?»

«А теперь я еду к Дрю, чтобы забрать его домой».

«Неужели?»

“You have?”

«Конечно, – сказал Иоанн. – До меня доходит много слухов. Я слышал, ты по-прежнему продаешь алкоголь вопреки нашим просьбам. Это лишь малая часть того, что я слышал».

Она взглянула на него, как на идиота, хоть и отлично знала, что он умен. «Как, по-твоему, я должна держать бар на плаву без алкоголя?»

«Никак».

По простоте, с которой он это произнес, она поняла, что он не шутит. «Ты знаешь, где мой брат?»

«Знаю. Он с нами».

«Он в курсе, что отец погиб?»

«Да».

«Ты позволишь ему спуститься с горы?»

«Он волен спуститься в любой момент. Я его не держу».

«Это правда?»

«Ты можешь мне верить».

Мэри Мэй дотронулась до ключа, включила зажигание и положила руки на руль. Хромированный пистолет 38 калибра вибрировал в такт с двигателем на приборной панели.

«Куда ты?»

«Я намерена забрать своего брата».

«Послушай, – сказал Иоанн. – Ты ведь смышленая девочка».

Она ненавидела, когда он говорил так, будто он был умнее ее.

Он слегка подался вперед, и она, снова бросив взгляд на оружие, схватила руль рукой.

«Все это ни к чему, – произнес он. – Почему бы тебе не повернуть назад и не вернуться к подножию горы, пока не случилось что-нибудь непоправимое?»