Как видеоигры о подростках изменят мир

30 января вышел первый эпизод видеоигры Life Is Strange, созданной французской студией Dontnod Entertainment. Это история о девочке-подростке, обнаружившей у себя способность перематывать время. Life Is Strange построена по принципам подростковых сериалов и будет выходить эпизодами, всего их будет 5. Look At Me рассказывает, почему истории о подростках — первый большой тренд в видеоиграх в 2015 году, который изменит поп-культуру.

Восемнадцатилетняя Макс Колфилд возвращается в родной городок Аркадия Бей после нескольких лет отсутствия. Классический гик и аутсайдер Макс пытается найти себе место в художественной школе Блэквелл. Помимо обычных подростковых проблем, в жизни у Макс есть ещё и сверхъестественная тайна: она вдруг обнаруживает, что может перематывать время — и даже останавливает убийство. Есть, правда, и положительный итог возвращения в город: она воссоединяется со старой подружкой.

Это звучит как сюжет подросткового сериала на канале CW (того самого, на котором шли «Сплетница», «Девочки Гилмор» и «Холм одного дерева»), но нет — это видеоигра Life Is Strange французской студии Dontnod Entertainment. Подобно телесериалу, Life Is Strange будет выходить эпизодами: первый появился 1,5 недели назад, оставшиеся 4 эпизода выйдут в этом году. Dontnod — небольшая студия, до того выпустившая лишь научно-фантастическую игру Remember Me (она была не очень хорошей, хоть и не без интересных идей). Сейчас они сделали первую важную игру 2015-го.

Life Is Strange — предельно простая и дружелюбная игра, для которой не нужно иметь никакого опыта в видеоиграх: здесь нужно много ходить, разговаривать с людьми, взаимодействовать с предметами и просто объектами окружающего мира — и да, иногда перематывать время. Многие сравнивают Life Is Strange с фильмами фестиваля «Санденс» и вообще с инди-кино, но по сути это подростковая мыльная опера, тут собраны все клише жанра: неприятные популярные школьницы, избалованный богач, главная героиня-неудачница, наркотики и даже немного сверхъестественного. Сценаристы видеоигр наконец взялись за истории о подростках, и это, кажется, поспособствует тому, чтобы игры стали интересны по-настоящему широкой аудитории — и их, как сериалы в своё время, начнут воспринимать всерьёз.

Несмотря на то что подростки долгое время были единственной аудиторией видеоигр (и сейчас — большая её часть), на Западе не было никаких знаковых игр с главными героями-подростками. В Японии такие игры выходят давно, но мы оставим их за скобками, потому что отношение к видеоиграм в Японии совсем другое, а культура изолирована. На Западе игры долгое время воспринимались исключительно как способ воплотить свои фантазии. По мнению издателей, в игры играли только белые молодые люди, так что и герои у большинства крупных видеоигр были соответствующие: накачанные белые мужчины среднего возраста. О чём ещё можно мечтать?

Перемены начались несколько лет назад: один из важных героев игрового сериала The Walking Dead — ещё даже не подросток, а ребёнок. Главный и самый глубокий персонаж одной из лучших игр предыдущего поколения консолей — The Last of Us — 14-летняя девочка Элли. Любопытно, что всю игру она путешествует с бородатым мужчиной, но при этом он кажется гораздо более «плоским», а его переживания и реакции — предсказуемыми. Подростка сценаристам удалось написать гораздо лучше.

Life Is Strange не только продолжает эту линию, но рассказывает о героях-подростках максимально доступно, популярно, захватывающе — в общем, так, чтобы было интересно людям, далёким от видеоигр. История Макс Колфилд — это всё ещё фантазия, но другая, чем игры о накачанных мужиках с автоматами. Это фантазия, с которой легко себя ассоциировать; можно поверить, что это история про тебя — в то время как другие игры так и остаются обманом.

В саундтреке играет безупречная инди-музыка, какую вряд ли слушает 18-летняя американка, вымышленный городок Аркадия Бей выглядит почти идеальным, возможность перематывать время — то, о чём мечтает любой подросток

Сериал «The O.C.», ставший в своё время мощным подспорьем для популяризации телевидения, был устроен похожим образом. Это история о бедном парне из неблагополучного города, который вместо срока в тюрьме для несовершеннолетних вдруг получает возможность жить в по-настоящему любящей семье и разобраться со своей жизнью. Это мыльная опера, в которой люди мучаются от наркотиков, погибают в автокатастрофах и страдают от любви, но в героях легко увидеть себя.

С Life Is Strange то же самое: в саундтреке играет безупречная инди-музыка, какую вряд ли слушает 18-летняя американка, вымышленный городок Аркадия Бей выглядит почти идеальным, возможность перематывать время — то, о чём мечтает любой подросток, но в то же время в Life Is Strange легче поверить, чем в любую другую видеоигру.

Музыканта Моррисси как-то раз спросили о группе t.A.T.u, которая записала кавер-версию на песню «How Soon Is Now» его группы The Smiths. Моррисси признался, что не знает, кто они такие. «Девочки-лесбиянки из России», — пояснил журналист. «Как и все мы, — ответил Моррисси. — Как и все мы». Life Is Strange сообщает (и наверняка будут сообщать её последователи) о чём-то похожем: все мы — 18-летние девочки из художественной школы.

Видеоигры очень популярны, но при этом их не понимает множество людей. Миллионы зрителей следят за киберспортивными соревнованиями, денег в больших играх не меньше, чем в кино, но многие просто не понимают игры, далеки от них или воспринимают их исключительно как бесцельное развлечение, способ расслабиться. Видеоигры во многом существуют параллельно остальной культуре.

Этот разрыв стал заметен в прошлом году, когда «большой мир» обратил внимание на видеоигры в результате геймергейта (скандала, о котором на Look At Me почти не писали — и не будем начинать) и стал предъявлять играм вполне трезвые претензии, в том числе за то, как в них изображаются женщины. Игровой мир этого совершенно не понял.

Life Is Strange — это один из первых шагов к тому, чтобы уничтожить этот разрыв. Дело даже не в том, что главная героиня — девушка, а в том, что это простая и понятная история с общекультурными отсылками, да ещё и разбитая на эпизоды: раз в месяц любой может найти два часа на игру. В своё время геймеры не поняли один из первоисточников Life Is Strange, игру Gone Home, которая рассказывала о девушке, вернувшейся домой и узнавшей историю своей семьи. В Gone Home почти не было понятных игровых элементов — цели или продвижения по сюжету, а было дружелюбное, минималистичное исследование мира. Многие игроки жаловались, что Gone Home — это и не видеоигра вовсе, и что им жалко потраченных на неё денег.

Не только потребители, к слову, но и издатели видеоигр довольно неповоротливы: они до сих пор уверены, что продаваться будут только серьёзные игры о взрослых мужчинах. Dontnod рассказывали, что Life Is Strange отказывались брать несколько издателей, ссылаясь на то, что игра с девочкой-подростком в главной роли никогда не будет продаваться. Только Square Enix согласились издать её без изменений. С предыдущей игрой Dontnod, где героиней была просто взрослая женщина, произошла такая же история.

В своё время Look At Me хоронил сюжетные игры, говоря, что играм нужно искать собственный язык и не опираться на приёмы кино. На самом деле всё сложнее. Большие сюжетные видеоигры, AAA-блокбастеры, после выпуска The Last Of Us действительно достигли потолка (хотя их всё равно будут продолжать делать — и наверняка хорошо). Тем не менее Life Is Strange дарит надежду на игры с историями. Она проста, минималистична, в меру реалистична, но это не давящий амбициозностью блокбастер.

Например, в Life Is Strange правильно обходятся с таким важным элементом видеоигр, как выбор. Обычно в видеоиграх важный выбор либо делается за игрока (как, например, в The Last of Us), либо всегда понятно, какой выбор правильный, а какой — нет (как, например, в большинстве случаев в The Walking Dead). Но в жизни так не бывает, и Life Is Strange постоянно ставит под сомнение каждый сделанный выбор. Главная героиня всё время предлагает отмотать время — и посмотреть, что будет, если поступить иначе.

Но, возможно, главный секрет успеха Life Is Strange — в том, что это история взросления. Видеоигры, по сути, — это всегда история взросления. Игрок учится навыкам, преодолевает препятствия, в конце концов, овладевает новыми знаниями, пониманием игрового мира — можно сказать, становится  «взрослым». Поэтому Life Is Strange так хорошо работает, и поэтому истории, которые последуют за ней, будут работать ничуть не хуже.